страницы:

За час до заката

Глава 1
Сэр Энтони Гобер чувствовал себя клоуном. Дисгармония непривычного ощущения собственной смехотворности с воспитанием аристократа и психологией морского офицера досаждала ему уже вторую неделю, начиная с первых минут круиза.
Именно поэтому он вставал в 5 утра, пока развлекавшиеся пол ночи пассажиры еще крепко спали вместе со всеми своими нескончаемыми капризами и нелепыми претензиями, тем самым снисходительно позволяя ему в полном одиночестве не спеша выкурить единственную за день сигарету и от созерцания бесподобно-величественного зрелища рассвета над бескрайним океаном запастись терпением и самообладанием на очередной сумасшедший день.
Восходящее солнце приподнялось над горизонтом, завершив первую половину скромного ежедневного ритуала - сэр Энтони поднес зажженную спичку к кончику сигареты.
Внезапно слабый порыв ветра, словно специально для этого нарушивший полный покой застывшей в на мили вокруг корабля атмосферы, задул огонек. Отвернувшись к корме, Энтони зажег вторую спичку, прикрывая ее ладонями.
-- Доброе утро, капитан Гобер.
Обманув надежду бесшумно появившейся у него за спиной баронессы слегка развлечься замешательством собеседника, сэр Энтони не вздрогнул от неожиданности. Хотя в этот момент встреча с ней, а значит - неминуемый позорно-неуклюжий флирт, на который та забавы ради постоянно его провоцировала, представлялась ему наихудшей из всех принципиально-возможных неприятностей.
Смирившись с несостоявшимся перекуром, сэр Энтони поспешил спрятать смятую сигарету и приготовился к исполнению тяготившей его роли “карнавального капитана”. Но “обстоятельства непреодолимой силы”, строго в соответствии с формулировкой контракта, освободили его от этого унижения.
В полном недоумении баронесса Лиза фон Ашентейн наблюдала, как неумело состроенная на серьезном лице для ответного приветствия официально-любезная улыбка, по мере поворота в ее сторону сменяется выражением удивления и ужаса.
Сэр Джейсон-Энтони Гобер, 33-х лет, помощник капитана самой большой и роскошной океанской яхты, совершающей уникальный межконтинентальный круиз, более не чувствовал себя клоуном. Он чувствовал себя неизмеримо хуже.
По направленному мимо нее - вдаль и немного вверх, взгляду, в который вернулось обычное выражение суровой уверенности, баронесса, наконец, догадалась, что вовсе не в ней причина столь странной реакции этого, прежде всегда предельно-уравновешенного человека.
. . .